Natural resourcesIn recent years, t

Natural resources
In recent years, the EU has predominantly sought to export its energy rules and standards to the post-Soviet area using the Energy Community, an international organization established in 2005 that aims at extending the EU internal energy market beyond its borders. However, energy interdependence with Russia is a crucial legacy of the Soviet past. Russia is a major gas provider for most NCs and, as shown by the case of Ukraine, has increasingly sought to exploit asymmetrical interdependence with the view of expanding its leverage over post-Soviet countries. Yet, as Kataryna Wolczuk (2016) points out, regional interdependence and external actors’ policies are embedded in, and actively managed by, domestic business interests and elites’ strategies. For the first two decades, the Ukrainian elites sought to maximize benefits while avoiding integration commitments vis-à- vis Russia. This policy ran its course in 2014, and ever since, Ukraine has drastically reduced its energy interdependence with Russia and has begun to reform the energy sector in line with EU regulatory templates. Aron Buzogány (2016) investigates how Russia and the EU impact domestic politics with regard to another natural resource – wood. Based on the case studies of forestry (and chemical policy), he highlights the role of policy actors from Russia, who by supporting private regulation have acted as norm-amplifiers. Yet, he also points to the role of domestic interests as key factors explaining differentiated outcomes in his two selected sectors (with forestry policy showing a much more extensive adoption of EU standards). Finally, as Aron Buzogány (2016) points out, the 2014 conflict has left Ukraine without choice between the different regulatory regimes. This special issue hence highlights complex dynamics of domestic change in the contested neighborhood, whereby different factors and levels are entangled. Our six articles show that none of the explanations considered can be entirely dismissed, yet they carry different explanatory weights. The special issue as a whole confirms the central role of domestic politics in shaping the outcomes of sectoral change. It also shows the large disconnect between macro-level integration frameworks and domestic change. This finding cautions against mistaking geopolitical alignment to the EU with a reform path that smoothly follows the EU model: it is domestic politics that have and will continue to shape this process.

Результаты (русский) 1:

Природные ресурсыВ последние годы ЕС большей частью стремится экспортировать свои энергии правила и стандарты на постсоветском пространстве, с использованием энергетического сообщества, основанная в 2005 году Международная организация, которая направлена на расширение внутреннего энергетического рынка ЕС за ее пределами. Однако энергетической взаимозависимости с Россией является важнейшим наследием советского прошлого. Россия является крупным газа поставщиком для большинства NCs и, как показано на примере Украины, все чаще стремятся использовать асимметричной взаимозависимости с целью расширить свое влияние на постсоветских стран. Тем не менее как Катарина Wolczuk (2016), региональная взаимозависимость и внешними субъектами политики внедрены в и активно управляемых, интересы отечественного бизнеса и стратегии элиты. Для первых двух десятилетий украинские элиты стремились для получения максимальных выгод, избегая интеграции обязательств по сравнению с Россией. Эта политика побежала свой курс в 2014 году, и с тех пор Украина резко сократила свою энергию взаимозависимости с Россией и приступила к реформированию энергетического сектора в соответствии с шаблонами регулирования ЕС. Арон Buzogány (2016) исследует, как Россия и ЕС влияют на внутреннюю политику в отношении другого природных ресурсов-дерево. На основе тематических исследований лесного хозяйства (и химическая политика), он подчеркивает роль субъектов политики из России, которые, поддерживая частные правила действовали как норма усилители. Тем не менее он также указывает на роль внутренних интересов как ключевых факторов, объясняющих дифференцированных результатов в его двух отдельных секторах (с лесохозяйственной политики показать гораздо более широкое принятие стандартов ЕС). И наконец как Арон Buzogány (2016) указывает на то, 2014 конфликт оставил Украину без выбора между различными режимами регулирования. Этот Специальный выпуск следовательно выделяет сложную динамику внутренних изменений в оспариваемых окрестности, whereby запутавшиеся различные факторы и уровни. Наши шесть статей показывают, что ни одно из объяснений считается может быть полностью прекращено, однако они несут различные пояснительные веса. Специальный выпуск в целом подтверждает центральную роль внутренней политики в формировании результатов секторальных изменений. Он также показывает, что большой разрыв между макро уровня интеграции структур и внутренних изменений. Этот вывод предостерегает против ошибиться геополитического выравнивания ЕС путь реформ, который плавно следует за модель ЕС: это внутренняя политика и будет продолжать формировать этот процесс.

Результаты (русский) 2:

Природные ресурсы
В последние годы ЕС главным образом стремились экспортировать свои энергетические правила и стандарты на постсоветском пространстве с использованием энергетического сообщества, международная организация , созданная в 2005 году , которая направлена на расширение внутреннего энергетического рынка ЕС за ее пределами. Тем не менее, энергетическая взаимозависимость с Россией является одним из важнейших наследие советского прошлого. Россия является основным поставщиком газа для большинства НЦ и, как показано на примере Украины, все чаще стремится использовать асимметричную взаимозависимость с целью расширения ее рычагов воздействия на постсоветские страны. Однако, как Kataryna Wolczuk (2016 г.) указывает на то , региональная взаимозависимость и внешних акторов политики вкладывается в, и активно управляется, внутренних бизнес - интересов и элит стратегий. В течение первых двух десятилетий украинские элиты стремились максимально использовать преимущества интеграции, избегая при этом обязательства по отношению-a- отношению к России. Эта политика протекала в 2014 году, и с тех пор Украина резко сократила свою энергетическую взаимозависимость с Россией и начал реформировать энергетический сектор в соответствии с нормативными шаблонов ЕС. Арон Buzogány (2016 г.) исследует , как Россия и ЕС повлиять на внутреннюю политику в отношении другого природного ресурса - древесины. На основе тематических исследований лесного хозяйства (и химической политики), он подчеркивает роль актеров политики из России, которые по поддержке частного регулирования выступают в качестве норм-усилителей. Тем не менее, он также указывает на роль внутренних интересов как ключевые факторы , объясняющие дифференцированные результаты в двух его отдельных секторах (с лесной политики показывает гораздо более широкое принятие стандартов ЕС). Наконец, как Арон Buzogány (2016 г.) указывает, 2014 конфликт оставил Украину без выбора между различными режимами регулирования. Этот специальный выпуск , следовательно , выдвигает на первый план сложную динамику внутреннего изменения в спорном районе, в результате чего различные факторы и уровни переплетены. Наши шесть статей показывают , что ни одно из объяснений рассматриваемых не может быть полностью удален с поля, но они несут различные пояснительные веса. Специальный выпуск в целом подтверждает центральную роль внутренней политики в формировании результатов секторных изменений. Он также показывает большой разрыв между рамками интеграции на макроуровне и внутреннего изменения. Этот вывод предостерегает от спутать геополитический расклад в ЕС с пути реформ , который плавно вытекает модель ЕС: это внутренняя политика , которые имеют и будут продолжать формировать этот процесс.

Результаты (русский) 3:

природных ресурсовв последние годы ес в основном стремились экспортных энергетических правил и стандартов на постсоветском пространстве, используя энергетического сообщества, международная организация, созданная в 2005 году, которая направлена на расширение внутреннего энергетического рынка ес и за его пределы.однако энергетической взаимозависимостью с россией является важнейшим наследием советского прошлого.россия является основным поставщиком газа для большинства нк и, как свидетельствует пример украины, все чаще стремятся использовать асимметричной взаимозависимости с целью расширения ее влияние на постсоветском пространстве.тем не менее, как kataryna wolczuk (2016) отмечает, что региональные взаимозависимости и внешними субъектами политики закреплены, и активно управляемых, внутренние интересы бизнеса и элиты стратегий.для первых двух десятилетий украинская элита пытается максимально использовать преимущества и избежать интеграционных обязательств по отношению к россии.эта политика бросился его курс в 2014 году, и с тех пор украина резко сократила свою энергетическую взаимозависимость с россией и приступила к реформе энергетического сектора в соответствие с требованиями нормативных шаблонов.арон buzog - нью - йорк (2016) расследует, как россия и ес воздействия внутренней политики в отношении другого природного ресурса - вуд.на основе тематических исследований по вопросам лесного хозяйства (и химического политики), он подчеркивает роль политиков из россии, которые путем содействия частным правила действовали как норму, усилителей.тем не менее, он также указывает на роль внутренних интересов как ключевые факторы, объясняющие дифференцированных результатов в его двух отдельных секторов (с лесохозяйственной политики демонстрируют гораздо более широкое внедрение стандартов ес).наконец, как арон buzog - нью - йорк (2016) указывает на то, что в 2014 году конфликт уже покинул украину без выбора между различными режимами регулирования.этот специальный выпуск, следовательно, подчеркивается сложная динамика внутренних изменений в спорном районе, в котором различных факторов и уровнях взаимосвязаны.наши шесть статей, показывают, что ни одно из объяснений считает, может быть полностью отклонил, однако они имеют разные пояснительные веса.специальный выпуск в целом подтверждает центральную роль во внутренней политике в формировании результатов отраслевых преобразований.она также свидетельствует о большой разрыв между макро уровне интеграции систем и внутренних преобразований.этот вывод предостерегает против перепутав геополитических согласование в ес с пути реформ, которые плавно следующей модели ес: это внутренняя политика, и будет продолжать определять этот процесс.