The Roman judge, however, was not interested in such ultimate issues, and attributed the proximate responsibility for the breach of contract to the defendant.
Римский судья, однако, не был заинтересован в таких вопросах, ultimate и приписываемые обвиняемому непосредственной ответственности за нарушение договора.
Римский судья, однако, не был заинтересован в таких конечных вопросов, и приписывали уточненный ответственность за нарушение условий контракта на ответчика.