It was the view which finally made

It was the view which finally made us take the place. Our nearest neighbours lived verynear. We had two sets of them,1 as a matter of fact, almost in the same house with us. One was the peasantfamily. Our other neighbours were the owners of the villa. They were a curious people, our proprietors. An old husband, grey, listless, tottering,seventy at least; and a signora of about forty, short, very plump, with tiny fat hands and feet and a pair ofvery large, very dark eyes, which she used with all the skill of a born comedian.
But we had found other reasons, after a few days' residence,2 for liking the house. Ofthese the most cogent was that, in the peasant's youngest child, we had discovered the perfect play-fellowfor our own small boy. Between little Guido - for that was his name - and the youngest of his brothers and sisters there was a gap of seven years. He was between six and seven years old and as precocious, self-assured, and responsible as the children of the poor generally are.
Though fully two and a half years older than little Robin - and at that age thirty months arecrammed with half a lifetime's experience4 - Guido took no undue advantage of his superior intelligence and strength. I have never seen a child more patient, tolerant, and untyrannical. He neverlaughed at Robin; he did not tease or bully, but helped his small companion when he was in difficulties andexplained when he could not understand. In return, Robin adored him, regarded him as the model and perfectBig Boy, and slavishly imitated him in every way he could.
Guido was a thoughtful child, given to brooding.6 One would find him sitting in a corner byhimself, chin in hand, elbow on knee, plunged in the profoundest meditation. And sometimes, even inthe midst of the play, he would suddenly break off, to stand, his hands behind his back,7 frowning andstaring at the ground. And his eyes, if one looked into them, were beautiful in their grave and pensive calm.
They were large eyes, set far apart and, what was strange in a dark-haired Italian child, of a luminous pale blue-grey colour. They were not always grave and calm, as in these pensive moments.When he was playing, when he talked or laughed, they lit up. Above those eyes was a beautiful forehead, highand steep and domed in a curve that was like the subtle curve of a rose petal.8 The nose was straight, the chinsmall and rather pointed, the mouth drooped a little sadly at the corners.
My gramophone and two or three boxes of records arrived from England. Guido wasimmensely
interested. The first record he heard, I remember, was that of the slow movement of Bach'sConcerto in D Minor for two violins. That was the disc I put on the turn-table.
Guido came to a halt in front of the gramophone and stood there, motionless, listening. His pale blue-grey eyes opened themselves wide; making a little nervous gesture that I had often noticed inhim before, he plucked at his lower lip with his thumb and forefingers.

Результаты (русский) 1:

Это был вид, который наконец сделал нас занять место. Наши ближайшие соседи живут verynear. У нас было два набора из них, 1 по сути, почти в том же доме с нами. Один был peasantfamily. Наши соседи были владельцами виллы. Они были любопытные люди, наши предприниматели. Старый муж, серый, вялый, шатаясь, семьдесят по крайней мере; и Синьора около сорока, короткие, очень полненькое, с крошечной жир руки и ноги и пара отсовсем большие, очень темные глаза, которые она использовала все мастерство родился комик. Но мы нашли другие причины, после несколько дней проживания, 2 для вкусу дома. Этих наиболее убедительный был, что, в крестьянской младший ребенок, мы обнаружили идеальный играть fellowfor наш собственный маленький мальчик. Между мало Гвидо - разрыв семь лет был за это было его имя - и самым молодым из его братьев и сестер. Он был от шести до семи лет и обычно являются как скороспелый, уверенные и ответственного как дети бедных. Хотя полностью двух с половиной лет старше, чем маленький Робин - и что возраст тридцать месяцев arecrammed с половиной жизни в experience4 - Гвидо воспользовался не неоправданной его начальника разведки и силы. Я никогда не видел ребенка более пациента, терпимого и untyrannical. Он neverlaughed на Робин; Он не дразнить или запугивать, но помогла его маленький компаньон, когда он был в andexplained трудности, когда он не мог понять. В свою очередь Робин обожал его, рассматривать его как модель и perfectBig мальчик и покорно подражал ему во всех отношениях, что он мог. Гвидо был задумчивый ребенком, уделено brooding.6 один будет найти его сидя в углу byhimself, подбородок в руку, локоть на колено, погрузился в глубочайшей медитации. И иногда, даже в самый разгар игры, он бы вдруг разорвать, стоять, его руки за спиной, 7 хмурится andstaring на земле. И его глаза, если один посмотрел на них, были прекрасны в их серьезную и задумчивый спокойствие. Они были большие глаза, установите далеко друг от друга и, что было странно в темноволосый итальянский ребенка, светящимися бледно серо голубой цвет. Они не всегда были серьезные и спокойной, как и эти моменты, задумчивый. Когда он играл, когда он говорил или они смеялись, закурил. Выше этих глаз был красивый лоб, высокими крутыми и куполами в кривой, как тонкий кривой Роза petal.8 нос прямой, chinsmall и довольно указал, рот опустились немного печально на углах. Мой граммофон и два или три коробки записей прибыл из Англии. Гвидо wasimmensely интерес. Первая запись, которую он услышал, я помню, был что медленные движения Bach'sConcerto ре минор для двух скрипок. Это был диск, который я поставил на поворотный стол. Гвидо пришел к остановке напротив патефон и там стоял неподвижно, прослушивания. Бледно серо голубые глаза открыл себя широкий; сделать немного нервный жест, который я часто заметил inhim раньше, он сорвал на его нижней губы с его пальца и указательными.

Результаты (русский) 2:

Это был взгляд, который, наконец, сделали нам занять место. Наши ближайшие соседи жили verynear. У нас было два набора из них, 1 в самом деле, почти в том же доме с нами. Один из них был peasantfamily. Наши соседи были владельцы виллы. Они были любознательные люди, наши собственники. Старая муж, серый, вялый, шатаясь, по крайней мере, семьдесят; и синьора около сорока, короткие, очень пухлые, с крошечными жира рук и ног и пару ofvery большой, очень темными глазами, которые она использовала со всей ловкостью родился комик.
Но мы нашли другие причины, после нескольких Резиденция дней ", 2 для симпатии дом. Ofthese наиболее убедительным, что, в младшего ребенка крестьянина, мы обнаружили идеальный плей-fellowfor наш собственный маленький мальчик. Между маленькой Гвидо - для этого его звали, - и самым младшим из его братьев и сестер существует разрыв в семь лет. Он был между шесть и семь лет, и, как по годам, уверен в себе, и ответственность как дети бедных, как правило есть.
Хотя полностью два с половиной года старше маленького Робина - и в этом возрасте тридцати месяцев arecrammed с полжизни-х experience4 - Гвидо не взяли злоупотреблять его высшего разума и силы. Я никогда не видел ребенка более терпеливы, терпимы, и untyrannical. Он neverlaughed на Робина; он не дразнить или хулиган, но помог небольшой спутник, когда он был в трудностях andexplained, когда он не мог понять. В свою очередь, Робин обожали его, рассматривать его в качестве модели и perfectBig Мальчик и рабски подражали ему во всем, он мог.
Гвидо был вдумчивым ребенком, уделять brooding.6 Можно было бы найти, что он сидит в углу byhimself, подбородок в руке , локоть на колено, погрузился в глубочайший медитации. А иногда, даже Inthe посреди спектакля, он вдруг разорвать, стоять, заложив руки за спину, 7 хмурится andstaring на землю. И глаза, если смотреть в них, были прекрасны в своей могиле и задумчивый спокойствие.
Они были большие глаза, широко расставленные, и, что было странно, в темноволосой итальянского ребенка, светящейся светло-голубой серый цвет. Они не всегда были могилы и спокойно, как в этих задумчивый moments.When он играл, когда он говорил или смеялся, они загорелись. Над эти глаза было прекрасным лбом, highand крутой и куполом в кривой, которая была, как тонкий кривой розы petal.8 Нос прямой, chinsmall и довольно указал, рот опустились немного грустно по углам.
Мой граммофон и два или три коробки записей прибыл из Англии. Гвидо wasimmensely
интересно. Первая запись он услышал, я помню, было то, что в медленном движении Bach'sConcerto ре минор для двух скрипок. Это был диск я ставлю на обороте таблицы.
Гвидо остановился перед граммофон и стоял неподвижно, прислушиваясь. Его бледные серо-голубые глаза открылись сами широкий; делая немного нервный жест, который я часто замечал inhim раньше, он сорвал на нижней губе с его большим и указательным пальцами.

Результаты (русский) 3:

было высказано мнение о том, что наконец - то сделала нам занять место.в наших ближайших соседей живут verynear.у нас было два набора им, по сути, почти в том же доме, с нами.один был peasantfamily.другие наши соседи были владельцы виллы.они были любопытные люди, наши собственники.старый муж, серый, вялость, ковыляю, семьдесят по крайней мере; и синьора примерно сорок, короче говоря,очень пышную, с крошечными жира, руки и ноги и пара ofvery крупные, очень темные глаза, которые она использовала все мастерство прирождённый комик."но мы нашли другие причины, после нескольких дней проживания, 2 понравился дом.из них наиболее убедительную заключалась в том, что в крестьянские младшего ребенка, мы обнаружили прекрасно играть fellowfor нашего маленького мальчика.между маленькими гвидо - так его звали - и младшим братьям и сестрам существует разрыв семь лет.он был от шести до семи лет и как развитый, уверенная в себе, и к ответственности как детей из бедных семей в целом.
несмотря на то, что в полной мере двух с половиной лет старше, чем маленький робин - и в этом возрасте тридцать месяцев arecrammed половина жизненного experience4 гвидо не приняла никаких неправомерного преимущества своего начальника разведки и сил.я никогда не видел ребенка больше терпения, толерантного и untyrannical.он neverlaughed на робин; он не дразнить или хулиган,