he had a big sack on his back When

he had a big sack on his back

When I was a very small boy I was made to learn by heart certain of the fables of La Fontaine, and the moral of each was carefully explained to me. Among those I learnt was The Ant and The Grasshopper which is devised to bring home to the young the useful lesson that in an imperfect world industry is rewarded and giddiness punished. In this admirable fable (I apologize for telling something which everyone is politely, but inexactly, supposed to know) the ant spends a laborious summer gathering its winter store, while the grasshopper sits on a blade of grass singing to the sun. Winter comes and the ant is comfortably provided for, but the grasshopper has an empty larder: he goes to the ant and begs for a little food. Then the ant gives him her classic answer:
‘What were you doing in the summer time?’
‘Saving your presence, I sang, I sang all day, all night.’
‘You sang. Why, then go and dance.’
I do not ascribe it to perversity on my part, but rather to the inconsequence of childhood, which is deficient in moral sense, that I could never quite reconcile myself to the lesson. My sympathies were with the grasshopper and for some time I never saw an ant without putting my foot on it. In this summary (and as I have discovered since, entirely human) fashion I sought to express my disapproval of prudence and common sense.
I could not help thinking of this fable when the other day I saw George Ramsay lunching by himself in a restaurant. I never saw anyone wear an expression of such deep gloom. He was staring into space. He looked as though the burden of the whole world sat on his shoulders. I was sorry for him: I suspected at once that his unfortunate brother had been causing trouble again.
I went up to him and held out my hand.
‘How are you?’ I asked.
‘I’m not in hilarious spirits,’ he answered.
‘Is it Tom again?’
He sighed.
‘Yes, it’s Tom again.’
‘Why don’t you chuck him? You’ve done everything in the world for him. You must know by now that he’s quite hopeless.’

Результаты (русский) 1:

Он имел большой мешок на спине Когда я был очень маленьким мальчиком я был выучить наизусть некоторые басни Лафонтена, и мораль каждого был тщательно объяснил мне. Среди тех, кого я узнал, был муравей и кузнечик, который разработан чтобы принести домой молодой полезный урок, в несовершенный мировой индустрии вознаграждены и головокружение наказаны. В этой замечательной басни (я прошу прощения за говорить то, что все вежливо, но заданы приближенно, должен знать) муравей проводит кропотливого лето, собирая свой зимний магазин, в то время как кузнечик сидит на лезвии травы пения к солнцу. Зима приходит и муравей комфортно предусмотрено, но кузнечик пустой larder: он идет к муравей и требует немного пищи. Затем муравей дает ему классический ответ: «Что вы делали в летнее время?» «Сохранение вашего присутствия, я пел, пел весь день, всю ночь.» ' Вы пели. Почему, потом пойти и танцевать.' Я не приписывать его испорченности на моей стороны, а скорее непоследовательность детства, которая является несовершенным в моральном смысле, что я никогда не мог примирить себя урок. Мои симпатии были с кузнечик и на некоторое время, я никогда не видел муравьев без класть ноги на нем. В этом резюме (и, как выяснилось, полностью человека) моды, я стремился выразить мое неодобрение благоразумия и здравого смысла. Я не мог думать этой басни, когда на днях я увидел Джордж Рэмзи, обедают сам в ресторане. Я никогда не видел кто-нибудь носить выражение такого глубокого мрака. Он смотрел в космос. Он посмотрел, как будто бремя весь мир сидел на его плечи. Мне было жаль его: я сразу заподозрил, что его несчастный брат причиной проблемы снова. Я подошел к нему и мою руку. «Как ты?» Я спросил. «Я не в веселый духов»,-ответил он. «Это том снова?» Он вздохнул. «Да, это том снова.» ' Почему вы не Чак его? Вы все в мире сделали для него. Вы должны знать теперь, когда он довольно безнадежное.'

Результаты (русский) 2:

у него был большой мешок на спине

Когда я был очень маленьким мальчиком , я был сделан , чтобы выучить наизусть некоторые из басен Лафонтена, и мораль каждого тщательно объяснил мне. Среди них я узнал Муравей и кузнечик , который разработан , чтобы принести домой , чтобы молодой полезный урок , что в несовершенном мировой индустрии вознаграждается и головокружением наказаны. В этом замечательном басни (я извиняюсь за то , что говорит каждый вежливо, но нечетко, должен знать) муравей проводит кропотливый сбор летом свой зимний магазин, в то время как кузнечик сидит на травинке пения к солнцу. Зима приходит и муравей с комфортом предусмотрено, но кузнечик имеет пустой кладовую: он идет к муравью и просит немного еды. Тогда муравей дает ему свой классический ответ:
"Что вы делали в летнее время? '
' Сохранение вашего присутствия, я пел, я пел весь день, всю ночь".
"Вы пели. Почему же тогда идти и танцевать. "
Я не приписываю его испорченности с моей стороны, а скорее к непоследовательности детства, который является недостатки в моральном смысле, что я никогда не мог примириться с урока. Мои симпатии были кузнечика и в течение некоторого времени , я никогда не видел муравья , не ставя ногу на него. В этом резюме (и , как я обнаружил , так как , целиком человека) моду я стремился выразить свое неодобрение благоразумия и здравого смысла.
Я не мог не думать о этой басне , когда на днях я увидел Джордж Рамсей обедал сам в ресторане. Я никогда не видел кто - нибудь носил выражение такого глубокого уныния. Он смотрел в пространство. Он выглядел так , словно бремя всего мира сидел на плечах. Мне было жаль его:. Я подозревал , что сразу же, что его несчастный брат был причинять неприятности снова
я подошел к нему и протянул руку.
"Как ты?" Спросил я.
"Я не в веселых духов," ответил он.
"Это Том снова?"
Он вздохнул.
"Да, это снова Том".
"Почему бы тебе не бросить его? Вы сделали все , что в мире для него. Вы должны знать, что он совершенно безнадежно.