In Vienna Roy had a room to himself

In Vienna Roy had a room to himself because he wanted to study music. He studied under one of the best violin teachers.

"It's bad in Europe," Roy thought. "I never saw people as hungry as this."

But it was even worse when the orchestra went back to Berlin. Hunger and misery were terrible there. And the police were beating people who protested, or stole, or begged.

It was in Berlin that Roy began to cough. When he got to Paris his friend took care of him, and he got better. But all the time he had the feeling that he was going to die. So he came home to see his mother.

He landed in New York and stayed two or three days in Harlem. Most of his old friends there, musicians and actors, were hungry and out of work. When they saw Roy dressed so well, they asked him for money.

"It's bad everywhere," Roy thought. "I want to go home."

That last night in Harlem he could not sleep. He thought of his mother. In the morning he sent her a telegram that he was coming home to Hopkinsville, Missouri.

"Look at that nigger," said the white boys, when they saw him standing on the station platform in the September sunlight, surrounded by his bags with the bright foreign labels. Roy had got off a Pullman — something unusual for a Negro in that part of the country.

"God damn!" said one of the white boys. Suddenly Roy recognised one of them. It was Charlie Mumford, an old playmate — a tall red-headed boy. Roy took of f his glove and held out his hand. The white boy took it but did not shake it long. Roy had for- gotten he wasn't in Europe, wearing gloves and shaking hands with a white man!

"Where have you been, boy?" Charlie asked.

"In Paris," said Roy.

"Why have you come back?" someone asked. "I wanted to come and see my mother."

"I hope she is happier to see you than we are," another white boy said.

Roy picked up his bags, there were no porters on the platform, and carried them to an old Ford car that looked like a taxi. He felt weak and frightened. The eyes of the white men at the station were not kind. He heard someone say behind him: "Nigger." His skin was very hot. For the first time in the last seven or eight years he felt his colour. He was home.

Roy's home-coming concert at the Negro church was a success. The Negroes sold a lot of tickets to the white people for whom they worked. The front rows cost fifty cents and were filled with white people. The rest of the seats cost twenty-five cents and were filled with Negroes. There was much noise as the little old church filled. People walked up and down, looking for their seats.

While he was playing Brahms on a violin from Vienna in a Negro church in Hopkinsville, Missouri, for listeners who were poor white people and even poorer Negroes, the sick young man thought of his old dream. This dream could not come true now. It was a dream of a great stage in a large concert hall where thousands of people looked up at him as they listened to his music.

Now he was giving his first concert in America for his mother in the Negro church, for his white and black listeners. And they were looking at him. They were all looking at him. The white people in the front rows and the Negroes in the back.

He was thinking of the past, of his childhood. He remembered the old Kreisler record they had at home. Nobody liked it but Roy, and he played it again and again. Then his mother got a violin for him, but half the time she didn't have the money to pay old man Miller for his violin lessons every week. Roy remembered how his mother had cried when he went away with a group of Negro-musicians, who played Negro songs all over the South.

Результаты (русский) 1:

В Вене Рой был комнату для себя, потому что он хотел бы изучать музыку. Он изучал под одним из лучших учителей скрипки.«Это плохо в Европе,» Рой мысли. «Я никогда не видел людей как голодный, как это.»Но это было еще хуже, когда оркестр вернулся в Берлин. Голод и нищета там были ужасны. И полиция избивали людей которые протестовали, украли или умоляла.Он был в Берлине, что Рой начал кашлять. Когда он вернулся в Париж, его друг заботилась о нем, и он получил лучше. Но все это время он имел ощущение, что он будет умирать. Поэтому он пришел домой, чтобы увидеть его мать.Он приземлился в Нью-Йорке и пробыл два или три дня в Гарлеме. Большинство из его старых друзей там, музыкантов и актеров, были голодны и вне работы. Когда они увидели, что Рой так хорошо одеты, они попросили его деньги.«Это плохо везде»,-подумал Рой. «Я хочу вернуться домой».Это последняя ночь в Гарлеме, он не мог спать. Он думал о своей матери. Утром он послал ей телеграмму, что он шел домой в Хопкинсвилле, Миссури.«Посмотрите на этот негр,» сказал, что белых мальчиков, когда они увидели его, стоя на платформе станции в сентябре солнечным светом, окруженный его сумки с яркой внешней этикетки. Рой получил от отеля Pullman — что-то необычное для негров в этой части страны.«Черт!»-сказал один из белых мальчиков. Вдруг Рой признан одним из них. Это был Чарли Mumford, старый playmate — высокий рыжий мальчик. Рой взял f его перчатка и протянул руку. Белый мальчик взял его, но не трясите долго. Рой был за - получил он не был в Европе, носить перчатки и рукопожатием с белым человеком!«Где вы были, мальчик?» Чарли просит.«В Париже,» сказал Рой.«Почему вы пришли обратно?» кто-то спросил. «Я хотел, чтобы прийти и увидеть мою мать».«Я надеюсь, что она счастливее, чтобы увидеть вас, чем мы,» сказал другой белый мальчик.Рой взял его сумки, там были не носильщиков на платформе и их старый автомобиль Ford, который выглядел как такси. Он почувствовал слабые и страшно. Глаза белых мужчин на станции не были добры. Он услышал кто-то сказать, за ним: «Ниггер». Его кожа была очень жарко. В первый раз за последние семь или восемь лет он чувствовал его цвет. Он был дома.Рой на родину концерт в церкви Негро был успех. Негры продали много билетов для белых людей, для которых они работали. Передние ряды стоит 50 центов и были заполнены с белыми людьми. Остальная часть мест стоимостью двадцать пять центов и были заполнены с неграми. Там было много шума как маленькая старая церковь заполнены. Люди шли вверх и вниз, глядя на свои места.Хотя он играл Брамса на скрипке из Вены в Негро церкви в Хопкинсвилле, Миссури, для слушателей, которые были бедных белых людей и даже бедных негров, больной молодой человек думал о его давняя мечта. Эта мечта может не сбыться сейчас. Это была мечта о большой этап в большой концертный зал, где тысячи людей смотрели на него как они слушали его музыку.Теперь он дает свой первый концерт в Америке для его матери в церкви Негро, для его слушателей белый и черный. И они смотрят на него. Они все глядя на него. Белые люди в передние ряды и негров в спину.Он думал о прошлом, о его детстве. Он вспомнил старую запись Крейслера, у них дома. Никто не понравилось, но Рой, и он играл его снова и снова. Затем его мать получила скрипка для него, но половину времени, она не имеют денег, чтобы заплатить старик Миллер за его уроки скрипки каждую неделю. Рой вспомнил, как его мать плакал, когда он ушел с группой Негро-музыкантов, которые играли песни негров по всему югу.

Результаты (русский) 3:

в вене, рой был номер самого себя, потому что он хотел учиться музыке.он учился в одной из лучших скрипачей учителей."это плохо, в европе," рой мысли ".я никогда не видел людей, как голодный, как это ".но еще хуже, когда оркестр вернулся в берлине.голод и нищета, было ужасно.и полиция бить людей, которые протестовали, или украли, и умоляла.это было в берлине, что рой начал кашлять.когда он вернулся в париж, его друг позаботился о нем, и ему стало лучше.но все это время он почувствовал, что он умрет.он пришел домой к матери.он приземлился в нью - йорке, и остались два или три дня в гарлеме.большинство его старые друзья, музыканты и актеры, голодали, и без работы.когда они увидели, рой, одетых так, они попросили его за деньги."это плохие везде," рой мысли ".я хочу домой ".вчера ночью в гарлеме, он не мог заснуть.он думал, что его мать.утром он послал ей телеграмму, что он вернется домой к hopkinsville, штат миссури."посмотри на этого ниггера, - сказал белых парней, когда они увидели его, стоя на станции платформы в сентябре солнечного света, в окружении его сумки с ярким зарубежных лейблов.рой был вышла Pullman - что - то необычное для негр в этой части страны."чёрт!"говорит один из белых парней.вдруг рой признается один из них.это чарли мамфорд, старый приятель - большой рыжий мальчик.рой брал F перчатку и протянул руку.белый мальчик взял ее, но не тряси долго.рой уже - был он не в европе, перчаток и, пожимая руки белый человек!"где ты был, мальчик?"чарли попросил."в париже", - сказал рой."зачем ты вернулась?"кто - то спросил ".я хотел увидеть свою мать "."я надеюсь, что она счастлива видеть тебя, чем у нас", - говорит другой белый парень.рой подобрал его сумки, там не было никаких носильщиков на платформе, и перенесли их на старый автомобиль "форд", который выглядел как такси.он почувствовала себя плохо и страшно.глаза белой мужчины на станции не были добры.он слышал, как кто - то сказал, что за ним: "ниггер". его кожа была очень жарко.впервые за последние семь - восемь лет, он считает, что его цвета.он был дома.рой домой придет на концерт негритянской церкви был успех.негры продают много билетов для белых людей, для которых они работают.передним рядам стоимость 50 центов и были наполнены белым людям.остальные места, стоимость 25 центов и были наполнены негров.было много шума, как маленькой старой церкви заполнены.люди шли вверх и вниз, в поисках места.пока он играл брамса, на скрипке из вены в негра церкви в hopkinsville, миссури, для слушателей, которые были бедные белые люди и даже бедные негры, больной молодой человек думает о своей давней мечты.эта мечта не сбылась.это был сон, большой этап в большом концертном зале, где тысячи людей смотрели на него, как они слушали его музыку.в настоящее время он дал свой первый концерт в америке его мать в негритянской церкви, за то, что он белый и черный слушателей.и они смотрели на него.они все смотрели на него.белый человек в первом строк и негров в спину.он думал о прошлом, о его детстве.он вспомнил старый крайслер запись, они уже дома.никому не нравится, но рой, и он сыграл его снова и снова.тогда его мать есть скрипка, для него, но половину времени она не было денег старикашка миллер за его уроки игры на скрипке каждую неделю.рой вспоминал, как его мать плакала, когда он ушел с группой "музыканты, которые играют негритянские песни на юг.