AT least once a year the Caodaists

AT least once a year the Caodaists hold a festival at the Holy See in Tanyin, which lies eighty
kilometres to the north-west of Saigon, to celebrate such and such a year of Liberation, or of
Conquest, or even a Buddhist, Confucian or Christian festival. Caodaism was always the favourite
chapter of my briefing to visitors. Caodaism, the invention of a Cochin civil servant, was a
synthesis of the three religions. The Holy See was at Tanyin. A Pope and female cardinals.
Prophecy by planchette. Saint Victor Hugo. Christ and Buddha looking down from the roof of the
Cathedral on a Walt Disney fantasia of the East, dragons and snakes in technicolour. Newcomers
were always delighted with the description. How could one explain the dreariness of the whole
business: the private army of twenty-five thousand men, armed with mortars made out of the
exhaust-pipes of old cars, allies of the French who turned neutral at the moment of danger? To
these celebrations, which helped to keep the peasants quiet, the Pope invited members of the
Government (who would turn up if the Caodaists at the moment held office), the Diplomatic Corps
(who would send a few second secretaries with their wives or girls) and the French Commanderin-
Chief, who would detail a two-star general from an office job to represent him.
Along the route to Tanyin flowed a fast stream of staff and C.D. cars, and on the more
exposed sections of the road Foreign Legionaries threw out cover across the rice-fields. It was
always a day of some anxiety for the French High Command and perhaps a certain hope for the
Caodaists, for what could more painlessly emphasize their own loyalty than to have a few
important guests shot outside their territory?
Every kilometre a small mud watch tower stood up above the flat fields like an exclamationmark,
and every ten kilometres there was a larger fort manned by a platoon of Legionaries,
Moroccans or Senegalese. Like the traffic into New York the cars kept one pace—and as with the
traffic into New York you had a sense of controlled impatience, watching the next car ahead and in
the mirror the car behind. Everybody wanted to reach Tanyin, see the show and get back as quickly
as possible : curfew was at seven.
One passed out of the French-controlled rice-fields into the rice-fields of the Hoa-Haos and
thence into the rice-fields of the Caodaists, who were usually at war with the Hoa-Haos: only the
flags changed on the watch towers. Small naked boys sat on the buffaloes which waded genitaldeep
among the irrigated fields; where the gold harvest was ready the peasants in their hats like
limpets winnowed the rice against little curved shelters of plaited bamboo. The cars drove rapidly
by, belonging to another world.
Now the churches of the Caodaists would catch the attention of strangers in every village;
pale blue and pink plasterwork and a big eye of God over the door. Flags increased: troops of
peasants made their way along the road: we were approaching the Holy See. In the distance the
sacred mountain stood like a green bowler hat above Tanyin—that was where General Thй held
out, the dissident Chief of Staff who had recently declared his intention of fighting both the French
and the Vietminh. The Caodaists made no attempt to capture him, although he had kidnapped a
cardinal, but it was rumoured that he had done it with the Pope’s connivance.
It always seemed hotter in Tanyin than anywhere else in the Southern Delta; perhaps it was
the absence of water, perhaps it was the sense of interminable ceremonies which made one sweat
vicariously, sweat for the troops standing to attention through the long speeches in a language they
didn’t understand, sweat for the Pope in his heavy chinoiserie robes. Only the female cardinals in
their white silk trousers chatting to the priests in sun-helmets gave an impression of coolness under
the glare; you couldn’t believe it would ever be seven o’clock and cocktail-time on the roof of the
Majestic, with a wind from Saigon river.
After the parade I interviewed the Pope’s deputy. I didn’t expect to get anything out of him
and I was right: it was a convention on both sides. I asked him about General Thй.
“A rash man,” he said and dismissed the subject. He began his set speech, forgetting that I
had heard it two years before—it reminded me of my own gramophone records for newcomers.
Caodaism was a religious synthesis ... the best of all religions ... missionaries had been despatched
to Los Angeles ... the secrets of the Great Pyramid ... He wore a long white soutane and he chainsmoked.
There was something cunning and corrupt about him: the word “love” occurred often. I
was certain he knew that all of us were there to laugh at his movement; our air of respect was as
corrupt as his phoney hierarchy, but we were less cunning. Our hypocrisy gained us nothing—not
even a reliable ally, while theirs had procured arms, supplies, even cash down.
“Thank you, your Eminence.” I got up to go. He came with me to the door, scattering
cigarette-ash.
“God’s blessing on your work,” he said unctuously. “Re-member God loves the truth.”
“Which truth?”I asked.
“In the Caodaist faith all truths are reconciled and truth is love.”
He had a large ring on his finger and, when he held out his hand I really think he expected me
to kiss it, but I am not a diplomat.
Under the bleak vertical sunlight I saw Pyle; he was trying in vain to make his Buick start.
Somehow, during the last two weeks, at the bar of the Continental, in the only good bookshop in
the rue Catinat, I had continually run into Pyle. The friendship which he had imposed from the
beginning he now emphasized more than ever. His sad eyes would inquire with fervour after
Phuong, while his lips expressed with even more fervour the strength of his affection and of his
admiration-God save the mark—for me.
A Caodaist commandant stood beside the car talking rapidly. He stopped when I came up. I
recognized him—he had been one of Thй’s assistants before Thй took to the hills.
“Hullo, commandant,” I said, “how’s the General?”
“Which general?” he asked with a shy grin.
“Surely in the Caodaist faith,” I said, “all generals are re-conciled.”
“I can’t make this car move, Thomas,” Pyle said.
“I will get a mechanic,” the commandant said, and left us.
“I interrupted you.”
“Oh, it was nothing,” Pyle said. “He wanted to know how much a Buick cost. These people
are so friendly when you treat them right. The French don’t seem to know how to handle them.”
“The French don’t trust them.”
Pyle said solemnly, “A man becomes trustworthy when you trust him.” It sounded like a
Caodaist maxim. I began to feel the air of Tanyin was too ethical for me to breathe.
“Have a drink,” Pyle said.
“There’s nothing I’d like better.”
“I brought a thermos of Urne-juice with me.” He leant over and busied himself with a basket
in the back.
“Any gin?”
“No, I’m awfully sorry. You know,” he said encouragingly, “lime-juice is very good for you
in this climate. It contains -I’m not sure which vitamins.” He held out a cup to me and I drank.
“Anyway, it’s wet,” I said.
“Like a sandwich? They’re really awfully good. A new sandwich-spread called Vit-Health.
My mother sent it from the States.”
“No, thanks, I’m not hungry.”
“It tastes rather like Russian salad—only sort of drier.”
“I don’t think I will.”
“You don’t mind if I do?”
“No, no, of course not.”
He took a large mouthful and it crunched and crackled. In the distance Buddha in white and
pink stone rode away from his ancestral home and his valet—another statue—pursued him
running. The female cardinals were drifting back to their house and the Eye of God watched us
from above the Cathedral door.
“You know they are serving lunch here?” I said.
“I thought I wouldn’t risk it. The meat—you have to be careful in this heat.”
“You are quite safe. They are vegetarian.”

Результаты (русский) 1:

По крайней мере один раз в год Caodaists провести фестиваль на Святого Престола в Tanyin, который лежит восемьдесяткм на северо-западе Сайгон, чтобы отпраздновать такой и такой год, освобождения, или изЗавоевание, или даже буддизма, конфуцианства или Кристиан фестиваля. Каодаизм всегда был любимымГлава моего брифинга для посетителей. Каодаизма, изобретение Кочин гражданского служащего, былСинтез трех религий. Святейший Престол был Tanyin. Папа и женский кардиналов.Пророчество в планшет. Saint Victor Hugo. Христа и Будды, глядя с крышиСобор на Уолт Дисней фантазия Востока, драконы и змеи в яркий. Новичкивсегда были рады с описанием. Как можно объяснить скукой составаБизнес: частные армии двадцать пять тысяч мужчин, вооруженных с минометы, сделаны извыхлопные трубы старых автомобилей, союзников французов, которые превратили нейтральной в момент опасности? КомуЭти празднования, которые помогли молчать крестьян, Папа пригласил членовПравительство (который будет повернуть вверх, если Caodaists на данный момент занимал должность), дипломатический корпус(кто бы отправить несколько вторых секретарей с их жен или девушек) и французский Commanderin -Начальник, который будет подробно двух звездочных генерал от офисную работу представлять его.По маршруту к Tanyin пропустили быстрый поток сотрудников и C.D. автомобилей и на болеевоздействию участки дороги, которую иностранные легионеры бросил Обложка через рисовые поля. Он былвсегда день некоторое беспокойство для французского Верховного командования и возможно некоторые надежды наCaodaists, за то, что более безболезненно может подчеркнуть их собственных лояльности чем иметь нескольковажные гости выстрел за пределами их территории?Каждый километр башня часы небольшой грязи встал над плоские поля как exclamationmark,и каждый десять километров было больше Форт, укомплектованных взвод легионеры,Марокканцы или Сенегала. Как движение в Нью-Йорке автомобили держал один ПАСЕ — и как страфик в Нью-Йорке у вас чувство контролируемой нетерпения, наблюдая за следующий автомобиль впереди и вавтомобиль зеркало позади. Все хотели достичь Tanyin, увидеть шоу и получить обратно быстромаксимально: комендантский час был в семь.Один вышел из под контролем французского рисовых полей в поля риса ТСЖ-Дай иоттуда в поля риса Caodaists, которые враждовали обычно ТСЖ-дай: толькоФлаги, изменено на сторожевые башни. Маленькие голые мальчики, сидел на буйволов, которые пробрались genitaldeepсреди орошаемых полей; где Золотой урожай был готов как крестьяне в их шляпыблюдец winnowed Райс против немного изогнутые приюты плетеные бамбука. Автомобили ехали быстропринадлежащих к другой мир.Теперь церкви Caodaists бы поймать внимание незарегистрированным в каждой деревне;Бледный голубой и розовый штукатуркой и большой глаз Бога над дверью. Флаги увеличилось: войскакрестьяне сделали их путь вдоль дороги: мы приближались к Святейший Престол. На расстоянииСвященные горы стоял как зеленый котелок выше Tanyin — это было, где проведены Генеральной Thйвне, диссидент начальника штаба, который недавно заявил о своем намерении боевых действий как французскийи Vietminh. Caodaists не предпринял попытки захватить его, хотя он похищенКардинал, но ходили слухи, что он сделал это с молчаливого согласия папы.Он всегда казалось горячее в Tanyin, чем нигде в южных Дельта; возможно, это былотсутствие воды, возможно, это было чувство бесконечной церемоний, которые сделал один из потакосвенно пот для войск, постоянного внимания через длинные речи в языке онине понимаю, пот для папы Римского в его тяжелой шинуазри одеяния. Только женский кардиналов вих белые Шелковые брюки чате священникам в солнце шлемы впечатление о прохладе подантибликовым покрытием; Вы не могли поверить, он когда-либо будет семь часов и коктейль время на крышеВеличественный, с ветром от реки Сайгон.После парада я интервью заместитель папы. Я не ожидал получить что-нибудь из егои я был прав: он был Конвенции с обеих сторон. Я спросил его о Генеральной Thй.«Сыпь человек,» он сказал и отклонил тему. Он начал его набор речи, забывая, что яслышал его за два года до — это напомнило мне о моей собственной пластинки для новичков.Каодаизм был религиозный синтез... лучшие из всех религий... миссионеры отправленыв Лос-Анджелес... тайны Великой пирамиды... Он носил длинные белые soutane и chainsmoked он.Там было что-то хитрый и коррумпированных о нем: часто произошло слово «любовь». Ябыл уверен, что он знал, что все мы были там, чтобы смеяться над его движения; наш воздух уважения был какповредить как его странной иерархии, но мы были менее хитрые. Наши лицемерие получил нас ничего — недаже надежным союзником, в то время как их закупала оружия, поставок, даже наличных вниз.«Благодарю вас, Ваше Высокопреосвященство.» Я встал идти. Он пришел со мной к двери, рассеяниепепел с сигареты.«Божье благословение на вашей работе,» сказал он unctuously. «Re член Бог любит правду.»«Которые правда?» Я спросил.«В вере Caodaist согласовываются все истины и правда любовь.»Он имел большое кольцо на пальце и, когда он протянул руку, я действительно думаю, что он ожидал менячтобы поцеловать его, но я не дипломат.Согласно мрачным вертикальных солнечным светом я видел Пайл; Он тщетно пытался сделать его Buick старт.Каким-то образом в течение последних двух недель, в баре континентального, в только хороший книжный магазин вrue Catinat, я постоянно сталкиваюсь Пайл. Дружбы, который он ввел отНачало, он подчеркнул, сейчас более чем когда-либо. Печальные глаза бы спросить с энтузиазмом послеФуонг, хотя его губы с даже больше пыла сила его любви и еговосхищение Бога спасти Марк — для меня.Комендант Caodaist стоял рядом с автомобиля, говорить быстро. Он остановился, когда я подошел. Япризнал его — он был одним из помощников в Thй до Thй на холмах.«Здравствуй, комендант,» я сказал, «как это Генеральный»?«Какие генерал?» он спросил с улыбкой застенчивая(ый).«Безусловно в вере Caodaist, «я сказал, «всех генералов, ре conciled».«Я не могу сделать этот автомобиль двигаться, Thomas,»-говорит Пайл.«Я получу механик», комендант сказал и оставил нас.«Я прервал вас.»«Ах, это было ничего,» говорит Пайл. «Он хотел бы знать, как много Buick стоимости. Эти людиявляются настолько дружественными, когда вы лечить их права. Французы не знают, как справиться с ними.»«Французский не доверяю им.»Пайл говорит торжественно, «человек становится надежным когда вы доверять ему». Это звучало какCaodaist Максим. Я начал чувствовать себя воздух Tanyin был слишком этические для меня дышать.«Попить»,-говорит Пайл.«Нет ничего, я бы хотел лучше.» «Я принес термос Urne-сока со мной». Он наклонился над и уселась себя с корзинкойв спину.«Любой Джин?»«Нет, я ужасно жаль. Вы знаете,» он сказал, отрадно, что «сок лайма очень хорошо для васв этой обстановке. Он содержит - я не уверен, какие витамины.» Он протянул чашку для меня и я выпил.«Во всяком случае, это мокрый,» я сказал.«Как бутерброд? Они действительно ужасно хорошо. Новый сэндвич распространения называется Вит-здоровье.Моя мать послал его от государств.»«Нет, спасибо, я не голоден.»«Вкус довольно как русский салат — только рода осушитель.»«Я не думаю, что я буду».«Вы не возражаете, если я делаю?»«Нет, нет, конечно нет.»Он взял большой рот и хрустел и потрескивает. На расстоянии Будды в белом ирозовый камень ехал от его предков дома и его автомобилей служащим гостиницы — еще одна статуя — преследовал егоЗапуск. Женский кардиналов дрейфующих обратно в их дом и глаз Бога смотрел нассверху в дверь собора.«Вы знаете, что они служат обед здесь?» Я сказал.«Я думал, что я бы не рисковать. Мясо-вы должны быть осторожны в жару. "«Ты вполне безопасно. Они являются вегетарианские.»

Результаты (русский) 2:

По крайней мере, один раз в год Caodaists провести фестиваль на Святого Престола в Tanyin, который находится восемьдесят
километров к северо-западу от Сайгона, чтобы отпраздновать такой-год освобождения, или
Завоевание или даже буддийской, конфуцианской или христианский праздник. Каодаист всегда был любимым
глава моей брифинге для посетителей. Каодаист, изобретение гражданского служащего Кочин, был
синтез трех религий. Святой Престол был Tanyin. Папа и кардиналы женские.
Пророчество планшетка. Санкт-Виктор Гюго. Христос и Будда смотрит вниз с крыши на
собор в фантазии Walt Disney Востока, драконов и змей в Technicolor. Новички
всегда были рады с описанием. Как можно объяснить скукой всей
бизнеса: частная армия из двадцати пяти тысяч человек, вооруженный минометов сделал из
выхлопных труб старых автомобилей, союзников французов, которые превратили нейтральный в момент опасности? Для
этих торжеств, которые помогли сохранить крестьян тихо, папа пригласил членов
правительства (который превратил бы, если в Caodaists в момент занимал должность), дипломатического корпуса
(кто бы отправить несколько вторые секретари со своими женами или девушками ) и французская Commanderin-
главный, кто бы подробно две звезды вообще от работы в офисе, чтобы представлять его интересы.
Вдоль маршрута, чтобы Tanyin текла быстро поток сотрудников и CD автомобилей, а на более
открытых участках дороги Иностранные легионеры выбросил крышку через рисовые поля. Это было
всегда день какой-то тревоги для французского Верховного командования и, возможно, в определенной надеждой для
Caodaists, за то, что могли бы более безболезненно подчеркнуть свою собственную лояльность, чем иметь несколько
важных гостей выстрелил за пределами их территории?
Каждый километр небольшой грязи сторожевая башня встал над плоскими полями, как exclamationmark,
и каждые десять километров была больше, форт укомплектованы взвода легионеров,
марокканцев или Сенегала. Как трафика в Нью-Йорке автомобили держал одну ногу-и, как с
движением в Нью-Йорке у вас было чувство нетерпения контролируемой, наблюдая следующий автомобиль вперед и в
зеркале позади автомобиля. Всем хотелось, чтобы достичь Tanyin, посмотреть шоу и вернуться так быстро,
как это возможно: комендантский час в семи.
Один вышел из французских контролируемых рисовых полей в рисовых полях Хоа-Haos и
оттуда в рисовых полях из Caodaists, которые, как правило, были в состоянии войны с Хоа-Haos: только
флаги изменилось на сторожевых башен. Маленькие голые мальчики сидели на буйволов, которые пробрались genitaldeep
среди орошаемых полей; где урожай золота был готов крестьяне в шляпах, как
блюдца рассыпал рис против маленьких изогнутых приютов плетением бамбука. Автомобили быстро поехал
по, принадлежащих к другому миру.
Теперь церкви из Caodaists бы привлечь внимание посторонних в каждой деревне;
бледно-голубой и розовый штукатурка и большой глаз Бога над дверью. Флаги увеличился: войска
крестьян сделали свой ​​путь по дороге: мы приближаемся к Святому Престолу. Вдали
священная гора стоял, как зеленый котелок над Tanyin-что было, где генерал Thй состоится
из-диссидент начальник штаба, который недавно заявил о намерении борьбы и французский
и Вьетминь. В Caodaists не пытался захватить его, хотя он похитил
кардинал, но ходили слухи, что он сделал это при попустительстве Папы.
Мне всегда казалось жарче Tanyin чем где-либо в Южной Дельте возможно, это было
отсутствие воды, может быть, это было ощущение бесконечных церемоний, которые сделали один пот
опосредовано, пот для войск, стоящих вниманию через длинных речей в языке, который они
не понимают, пот для папы в его тяжелой шинуазри халаты. Только женские кардиналы в
своих белых шелковых брюк в чате священникам в солнечных шлемов дал впечатление прохлады под
ярким светом; Вы не могли поверить, что когда-либо будет семь часов и коктейль-время на крыше
Majestic, с ветром с реки Сайгон.
После парада я взял интервью у депутата Папы. Я не ожидал, чтобы получить что-нибудь из
него, и я был прав: это была конвенция на обеих сторонах. Я спросил его о Генеральной Thй.
"Сыпь человек", сказал он и отпустил тему. Он начал свою речь набор, забывая, что я
слышал, это два года, прежде чем-то напомнил мне о моих собственных записей граммофонных для новичков.
Каодаист был религиозным синтез ... лучший из всех религий ... миссионеры были отправлены
в Лос-Анджелесе ... тайны Великой пирамиды ... Он носил длинную белую сутану, и он chainsmoked.
Был-то хитрый и коррумпированной о нем: слово "любовь" произошло чаще. Я
был уверен, что он знал, что все из нас были там, чтобы смеяться над его движения; наш воздух относительно был
поврежден, как и его странной иерархии, но мы были менее хитрый. Наша лицемерие получила нам ничего
не-даже надежного союзника, в то время как их раздобыл оружие, поставки, даже за наличный расчет.
"Спасибо, Ваше Высокопреосвященство." Я встал, чтобы идти. Он пришел со мной к двери, разбрасывая
сигарет золы.
"Божье благословение на работу", вкрадчиво сказал он. "Re-членом Бог любит правду."
"Какие правда?" Спросил я.
"В Caodaist веры все истины помирились и правда есть любовь."
Он был большой перстень на пальце и, когда он протянул руку, я действительно думаю, что он ожидал, что
я, чтобы поцеловать его, но я не дипломат.
По мрачной вертикальной солнечного света я видел Пайл; он тщетно пытаясь сделать его Buick начать.
Так или иначе, в течение последних двух недель, в баре Continental, в хорошем книжном магазине только в
улице Catinat, я был постоянно работать в Пайл. Дружба, которую он ввел с
начала теперь он подчеркнул, больше, чем когда-либо. Его грустные глаза бы узнать с жаром после
Фуонг, в то время как его губы выражен еще более пыл силу своей привязанности и его
восхищение-боже упаси-за меня.
Caodaist комендант стоял возле машины быстро говорить. Он остановился, когда я подошел. Я
узнал его, он был одним из помощников Thй перед Thй вышли на холмах.
"Привет, комендант," я сказал, "как это генерал?"
"Какие вообще?" Спросил он с застенчивой улыбкой.
"Неужели в Caodaist вера ", я сказал," все генералы вновь conciled.
"" Я не могу сделать этот автомобиль шаг, Томас, "сказал
Пайл." Я получу механика ", сказал комендант, и оставил
нас." Я перебил Вы.
"" О, это ничего не было ", сказал Пайл. "Он хотел, чтобы знать, сколько стоят Buick. Эти люди
очень дружелюбны, когда вы относитесь к их прав. Кажется, не французы, чтобы знать, как с ними обращаться.
"" Французы не доверяют им.
"Торжественно сказал Пайл," Человек становится надежным, когда вы доверяете ему. "Это звучало как
Caodaist максимы. Я начал чувствовать себя воздух Tanyin слишком этично для меня, чтобы дышать.
"Выпей," сказал Пайл.
"Там нет ничего, что я хотел бы лучше."
"Я принес термос с Urne сока со мной." Он наклонился снова и занялся с корзиной
на спине.
"Любой джин?"
"Нет, я ужасно извиняюсь. Вы знаете, "ободряюще сказал он," сок лайма очень хорошо для вас
в этом климате. Он содержит -Я не уверен, какие витамины. "Он протянул чашку мне, и я
пил." Во всяком случае, она мокрая, "сказал
я." Как бутерброд? Они действительно ужасно хорошо. Новый сэндвич-спрэд называется Вит-Здоровье.
Моя мать отправила его из Штатов.
"" Нет, спасибо, я не голоден.
"" Это является на вкус скорее как винегрета только своего рода суше.
"" Я не Я думаю, что будет.
"" Вы не возражаете, если я?
"" Нет, нет, конечно, нет.
"Он взял большой глоток и хрустел и потрескивал. На расстоянии Будды в белом и
розовом камне отъехал от его прародины и его камердинер-другому статуя преследовали его
работы. Женские кардиналы были дрейфующих обратно в их дома и Глаз Бога смотрели на нас
сверху двери собора.
"Вы знаете, они служат обед здесь?" Сказал я.
"Я думал, что я бы не рисковать. Мясо-вы должны быть осторожны в такую ​​жару.
"" Вы вполне безопасны. Они вегетарианец ".

Результаты (русский) 3:

по меньшей мере один раз в год caodaists провести фестиваль на святой престол в tanyin, который лежит восемьдесят
километрах к северо - западу от сайгона, чтобы отпраздновать такой - то и такой год освобождения или
завоевания или даже буддизма, конфуцианства или христианский фестиваль.caodaism всегда была любимым
глава моего брифинга для посетителей.caodaism, создание кочин гражданского служащего, был.обобщение трех религий.святейший престол был на tanyin.папа, и женщин, кардиналы.
пророчество в planchette.сен - виктор гюго.христос и будда смотрит вниз с крыши
собор на уолта диснея фантазии о востоке, драконов и змей в technicolour.новичкам
всегда были довольны описание.как можно объяснить dreariness из состава
бизнес:частные армии 25 тысяч человек, вооруженных минометами, сделанные из
выхлопные трубы старые машины, союзников франции, который стал нейтральным в момент опасности?-
торжеств, которые помогают крестьянам тихо, папа предложил членам правительства (который
превратится в том случае, если на момент caodaists полномочий), дипломатического корпуса.(кто бы отправить несколько вторых секретарей с женами или девочек) и французский commanderin -
начальника, которые будут детально две звезды секретаря из офиса, работа - представлять его.
вдоль маршрута, tanyin потекли быстрый поток сотрудников и C.D. автомобилей, и по более
воздействию участки дороги иностранных легионеры выбросил покрова в рисовых полей.это было.всегда день определенное беспокойство для французского командования и, возможно, какой - то надежды на
caodaists, за то, что могло бы более безболезненно подчеркнуть их лояльность, чем иметь несколько
важных гостей выстрелил вне их территории?
каждый километр небольшой грязью сторожевую башню, встал над плоской областях, как exclamationmark,
и все десять километров было больше форт укомплектован взвод легионеров,
марокканцев или сенегальцев.как движения в нью - йорк машины хранятся на один шаг и как с
движения в нью - йорке, ты почувствовала, контролируемых нетерпение, наблюдая за очередную машину вперед и в
зеркало позади.все хотели, чтобы достичь tanyin, увидеть шоу и вернуться, как быстро
, насколько это возможно.комендантский час был в семь.
один выбрался из подконтрольных франции рисовых полей на рисовых полях из тсж домашних работниц и
оттуда в рисовые поля из caodaists, которые, как правило, на войне с тсж домашних работниц: только
флаги изменился на сторожевых башен.небольшой голых мальчиков, сидя на мясе, который пробрался genitaldeep
среди полей орошения;где золото, урожай был готов крестьян в своих шляпах, как
limpets winnowed риса в отношении мало изогнутых приютов, plaited бамбука.машины ехали быстро
, из другого мира.
теперь церкви из caodaists поймает внимание незнакомых людей в каждой деревне;
бледно - голубой и розовый та же штукатурка и большой глаз бога за дверь.флагов увеличилась: войска.крестьяне шли вдоль дороги: мы приближаемся к святой престол.на расстоянии
священная гора стоял как зеленый котелок выше tanyin, где генерал - и провел
, диссидента и начальника канцелярии, который недавно объявил о своем намерении бороться как французских
и вьетнамцев.в caodaists не предпринимал попыток захватить его, хотя он похитил
кардинал,