It was the view which finally made

It was the view which finally made us take the place. Our nearest neighbours lived very near. We had two sets of them,1 as a matter of fact, almost in the same house with us. One was the peasant family. Our other neighbours were the owners of the villa.They were a curious people, our proprietors. An old husband, grey, listless, tottering, seventy at least; and a signora of about forty, short, very plump, with tiny fat hands and feet and a pair of very large, very dark eyes, which she used with all the skill of a born co¬median.But we had found other reasons, after a few days’ residence,2 for liking the house. Of these the most cogent was that, in the peasant’s youngest child, we had discovered the perfect play-fellow for our own small boy.3 Between little Guido — for that was his name — and the youngest of his brothers and sisters there was a gap of se¬ven years. He was between six and seven years old and as preco¬cious, self-assured, and responsible as the children of the poor ge¬nerally are.Though fully two and a half years older than little Robin — and at that age thirty months are crammed with half a lifetime’s experi¬ence4 — Guido took no undue advantage of his superior intelligence and strength. I have never seen a child more patient, tolerant, and untyrannical. He never laughed at Robin; he did not tease or bully, but helped his small companion when he was in difficulties and ex¬plained when he could not understand. In return, Robin adored him, regarded him as the model and perfect Big Boy,5 and slavishly imitated him in every way he could.Guido was a thoughtful child, given to brooding.6 One would find him sitting in a corner by himself, chin in hand, elbow on knee, plunged in the profoundest meditation. And sometimes, even in the midst of the play, he would suddenly break off, to stand, his hands behind his back,7 frowning and staring at the ground. And his eyes, if one looked into them, were beautiful in their grave and pensive calm.They were large eyes, set far apart and, what was strange in a dark-haired Italian child, of a luminous pale blue-grey colour. They were not always grave and calm, as in these pensive moments. When he was playing, when he talked or laughed, they lit up. Above those eyes was a beautiful forehead, high and steep and domed in a curve that was like the subtle curve of a rose petal.8 The nose was straight, the chin small and rather pointed, the mouth drooped a lit¬tle sadly at the corners.

Результаты (русский) 1:

Это был взгляд , который , наконец , заставил нас занять место. Наши ближайшие соседи жили очень близко. У нас было два набора из них, 1 на самом деле, почти в том же доме с нами. Один из них был крестьянская семья. Наши соседи были владельцами виллы.

Они были любопытные люди, наши собственники. Старый муж, серый, вялый, шатаясь, по крайней мере , семьдесят; и синьора около сорока, короткие, очень пухлый, с крошечными жира рук и ног и пару очень больших, очень темные глаза, которые она использовала со всем мастерством прирожденного co¬median.

Но мы нашли другие причины, после проживания нескольких дней, 2 для симпатия дома. Из них наиболее убедительна в том, что, в младшем ребенке крестьянина, мы обнаружили идеальный плей-молодец для нашей маленькой boy.3 между небольшой Guido - за это его имя - и самые младшие из его братий и сестер было зазор se¬ven лет. Он был от шести до семи лет и, как preco¬cious, уверенные в себе, и ответственности, как дети бедных ge¬nerally являются.

Хотя полностью два с половиной года старше маленького Робин - и в этом возрасте тридцати месяцев напичканы experi¬ence4 полужизни в - Guido не принял неправомерное преимущества своего высшего разума и силы. Я никогда не видел ребенка более терпеливым, терпимым и untyrannical. Он никогда не смеялся над Робином; он не дразнить и запугивать, но помог небольшой спутник, когда он был в затруднительном положении и ex¬plained, когда он не мог понять. В свою очередь, Робин обожали его, считали его модели и совершенной Big Boy, 5 и рабски подражать ему во всем, как он мог.

Гвидо был вдумчивым ребенком, данные brooding.6 Можно было бы найти, что он сидит в углу сам, подбородок в руке, локоть на колене, погруженный в глубочайшей медитации. А иногда, даже в самый разгар игры, он внезапно прекращаться, стоять, руки за спиной, 7 хмурится и смотрит на землю. И его глаза, если смотреть на них, были прекрасны в своей могиле и задумчивое спокойствие.

Они были большие глазами, широко расставленным и, что странно в темноволосом итальянском ребенке, светящийся светло-серо-голубого цвета. Они не всегда были серьезными и спокойными, как и в этих задумчивые моменты. Когда он играл, когда он говорил или смеялся, они загорелись. Над этими глазами был прекрасный лоб, высокий и крутой и венчаются в кривой, похожей на тонкой кривой розы petal.8 Нос прямой, подбородок маленький и довольно заостренная, рот отвисла в lit¬tle, к сожалению, на углы.

Результаты (русский) 2:

Это был вид, который, наконец, заставил нас занять место. Наши ближайшие соседи жили очень близко. У нас было два набора из них,1 на самом деле, почти в одном доме с нами. Одним из них была крестьянская семья. Наши другие соседи были владельцами виллы.

Они были любопытными людьми, нашими владельцами. Старый муж, серый, вялый, шатаясь, семьдесят по крайней мере; и синьора около сорока, короткие, очень пухлые, с крошечными толстыми руками и ногами и парой очень больших, очень темных глаз, которые она использовала со всем мастерством рожденного сомедиана.

Но мы нашли другие причины, после нескольких дней проживания,2 для симпатии к дому. Из них самым убедительным было то, что в младшем ребенке крестьянина мы обнаружили идеальный игровой парень для нашего маленького маленького мальчика.3 Между маленьким Гвидо - ибо это было его имя - и младший из его братьев и сестер был разрыв se'ven лет. Ему было от шести до семи лет, и он был таким же предупорливым, уверенным в себе и ответственным, как дети бедных герерали.

Хотя полностью два с половиной года старше, чем маленький Робин - и в этом возрасте тридцать месяцев напичканы половины жизни experi'ence4 - Гвидо не взял не оправданное преимущество его превосходный интеллект и силу. Я никогда не виделребенка более терпеливым, терпимым и незаманническим. Он никогда не смеялся над Робин, он был он не дразнил и не запугивал, но помогал своему маленькому спутнику, когда он был в трудном положении и был в затруднило, когда он не мог понять. В свою очередь, Робин обожал его, считал его моделью и совершенным Big Boy,5 и рабски подражал ему всеми возможными.

Гвидо был вдумчивым ребенком, отданным задумчивому.6 Можно было бы найти его сидящим в углу сам, подбородок в руке, локоть на колено, погрузился в глубочайшую медитацию. А иногда, даже в разгар пьесы, он вдруг отрывался, стоять, руки за спиной, 7 хмуриться и глядя на землю. И его глаза, если смотреть в них, были прекрасны в их могиле и задумчивый спокойствие.

Это были большие глаза, расположенные далеко друг от друга, и, что было странно в темноволосом итальянском ребенке, светящегося бледно-сине-серого цвета. Они не всегда были серьезными и спокойными, как в эти задумчивые моменты. Когда он играл, когда он говорил или смеялся, они загорелись. Над этими глазами был красивый лоб, высокий и крутой и куполообразный в кривой, которая была похожа на тонкую кривую лепестка розы.8 Нос был прямым, подбородок маленький и довольно острый, рот опустился a'litle печально по углам.

Результаты (русский) 3:

именно этот пейзаж в конце концов привел нас к победе.наш ближайший сосед живет очень близко.У нас есть два набора, фактически один, и мы почти в одном доме.одна семья крестьян.остальные соседи - хозяин виллы.
Они любопытные люди, наш босс.пожилой муж, серый, бестолковый, шаткий, как минимум семидесяти лет, женщина около сорока лет, короткая, очень плотная, худая, с очень большими и очень темными глазами, все навыки, которыми она пользовалась, были рождены посредственностью.
Но через несколько дней мы нашли другую причину, потому что дом понравился.наиболее убедительным из них является то, что в этом маленьком фермерском ребенке мы нашли идеального партнера для своего маленького мальчика. 3 в маленьком Гвидо - потому что это его имя - и его младшем брате и сестре в течение семи лет.Он в возрасте от 6 до 7 лет, как и обычные бедняки, рано, уверенно и ответственно.
Несмотря на то, что Робин старше на два с половиной года и у него был полувековой опыт в этом возрасте, Гвидо не злоупотреблял своим превосходством и силой.Я никогда не видел ребенка более терпеливым, толерантным и необычным.Он никогда не смеялся над Робин, он не шутил и не обижал людей, но помогал своему маленькому партнеру в беде, когда он не понимал.в обмен Робин обожала его, смотрела на него как на образцового и идеального великого мальчика, а раб, как и любой другой, подражал ему.
Кто - то найдет его сидящим в углу, держащим руки на подбородке, локтями на коленях и погружающимся в самое глубокое размышление.Иногда, даже в спектакле, он вдруг прерывается, встает, руки за спиной, 7 хмурится, глядя на землю.Его глаза, если кто - то их видит, это красивая могила и задумчивое спокойствие.
Они большие глаза, между ними очень большие, и, как ни странно, темноволосый итальянский ребенок, с светлыми, светло - синими и серыми.Они не всегда серьёзны и спокойны, как в эти задумчивые моменты.когда он играл, когда он смеялся, они зажигались.над глазами стояла красивая лоб, высокий и крутой, дугообразный, тонкий кривой, как лепестки роз. нос был прямой, подбородок был небольшим и острым, а угол рта печально опустил маленькую светлую точку.