The studio was filled with the rich

The studio was filled with the rich odor of roses, and when the light summer wind stirred amidst the trees of the garden there came through the open door the heavy scent of the lilac, or the more delicate perfume of the pink-flowering thorn.
From the corner of the divan of Persian saddle-bags on which he was lying, smoking, as usual, innumerable cigarettes, Lord Henry Wotton could just catch the gleam of the honey-sweet and honey-colored blossoms of the laburnum, whose tremulous branches seemed hardly able to bear the burden of a beauty so flame-like as theirs; and now and then the fantastic shadows of birds in flight flitted across the long tussore-silk curtains that were stretched in front of the huge window, producing a kind of momentary Japanese effect, and making him think of those pallid jade-faced painters who, in an art that is necessarily immobile, seek to convey the sense of swiftness and motion. The sullen murmur of the bees shouldering their way through the long unmown grass, or circling with monotonous insistence round the black-crocketed spires of the early June hollyhocks, seemed to make the stillness more oppressive, and the dim roar of London was like the bourdon note of a distant organ.

Результаты (русский) 1:

Студия была наполнена богатый запах роз, и когда легкий летний ветер вызвал среди деревьев сада там пришли через открытую дверь тяжелый запах сирени, или более нежные духи pink Цветущая колючка.От угла divan Персидского седельных сумках, на которых он лежал Курение, как обычно, бесчисленное количество сигарет, лорд Генри Уоттон может просто поймать блеск, мед сладкий и медового цвета цветки laburnum, ветви которого дрожал, как представляется, вряд ли способны нести бремя красоты так пламя как как их; и сейчас, и тогда фантастические тени птиц в полете flitted через длинный tussore шелковые шторы, которые были протянуты напротив огромного окна, производя своего рода японский сиюминутный эффект и заставляя его думать о тех бледный сталкиваются с Джейд художников, которые, в искусство, которое обязательно неподвижные, стремятся передать ощущение стремительности и движения. Угрюмый шум пчелы несут их путь через длинный некошеным трава, или кружили с монотонной настойчивостью круглые черно crocketed начале июня мальвы, шпили, казалось, сделать тишине более угнетающими, и тусклый рев Лондона было как Бурдон внимание далекой органа.

Результаты (русский) 2:

Студия была заполнена с богатым ароматом роз, и когда свет летом ветер шевелил среди деревьев сада пришли через открытую дверь густой запах сирени, или более тонкий аромат розового цветения шип.
С угол дивана персидских седельные сумки, на котором он лежал, курил, как обычно, бесчисленных сигарет, лорд Генри Уоттон могли бы просто поймать отблеск медово-сладких и медового цвета Цветение ракитник, которого дрожал ветви, казалось, вряд ли в состоянии нести бремя красоты так огнеобразную как их; и сейчас, и то фантастические тени птиц в полете промелькнула длинных tussore-шелковыми шторами, которые были растянутых перед огромным окном, создавая своего рода мгновенным японского влияния, и делая его думать о тех бледных нефрита лицом художников, которые, в искусстве, которое обязательно неподвижно, стремятся передать чувство стремительности и движения. Угрюмый ропот пчелы плечи свой ​​путь через длинный нескошенной траве, и кружить с монотонной настойчивостью круглого черно-crocketed шпили начале мальвы июньские, как сделать тишина более гнетущую и тусклый рев Лондоне было как Бурдона нота отдаленный орган.

Результаты (русский) 3:

В studio была заполнена с богатыми запах роз, и когда в свете ветра лето разбудили в окружении деревьев в саду не через открытую дверь в тяжелый аромат сиреневый, или с более цветах розового-цветущими Thorn.
с угла диван персидского седло-подушки, на котором он лежал, курение, как и обычно, бесчисленное количество сигарет,Лорд Генри Wotton можно было бы поймать Игорь Архипов мед-сладкий и медового цветки в laburnum, один из замечательных художников нашего города власти, по-видимому практически не в состоянии нести на себе бремя красоты, открытого пламени, как бы их собственностью; и сейчас, а затем с фантастическим тени птиц в полете так чувствовали в tussore-шелковые занавески, напряжены в передней части огромного окна,Производство в Японии без фиксации, и ему кажется, Бледноватые цвета "Джейд, художники, которые в искусство, обязательно недвижимые, стремиться к тому, чтобы передать чувство оперативности и движения. Чайф "Фридрих пчелы берут свой путь через длинный unmown травы, или круговой с монотонной настаивает на черно crocketed пентхаусы в начале июня, неподалеку отКак представляется, на охоту более жестокой, и dim ГООР Лондона было трубки Бурдона примечание далекой органа.