"All right, if you want to," said t

"All right, if you want to," said the boy. His face was very white and there were dark areas under his eyes. He lay still in the bed and seemed very detached from what was going on.

I read aloud from Howard Pyle's14 Book of Pirates, but I could see he was not following what I was reading.

"How do you feel, Schatz?" I asked him.

"Just the same, so far," he said.

I sat at the foot of the bed and read to myself while I waited for it to be time to give another capsule. It would have been natural for him to go to sleep, but when I looked up he was looking at the foot of the bed, looking very strangely.

"Why don't you try to go to sleep? I'll wake you up for the medicine."

"I'd rather stay awake."

After a while he said to me, "You don't have to stay in here with me, Papa, if it bothers you."

"It doesn't bother me."

"No, I mean you don't have to stay if it's going to bother you."

I thought perhaps he was a little light-headed and after giving him the prescribed capsules at eleven o'clock I went out for a while.

It was a bright, cold day, the ground covered with a sleet that had frozen so that it seemed as if all the bare trees, the bushes, the cut brush and all the grass and the bare ground had been varnished with ice. I took the young Irish setter for a little walk up the road and along a frozen creek.

At the house they said the boy had refused to let any one come into the room.

"You can't come in," he said. "You mustn't get what I have." I went up to him and found him in exactly the position I had left him, white-faced, but with the tops of his cheeks flushed by the fever, staring still, as he had stared, at the foot of the bed.

I took his temperature.

"What is it?"

"Something like a hundred," I said. It was one hundred and two and four tenths.

"It was a hundred and two," he said.

"Who said so?"

"The doctor."

"Your temperature is all right," I said. "It's nothing to worry about."

"I don't worry," he said, "but I can't keep from thinking."

"Don't think," I said. "Just take it easy."

"I'm taking it easy," he said and looked worried about something.

"Take this with water."

"Do you think it will do any good?"

"Of course, it will,"

I sat down and opened the Pirate Book and commenced to read but I could see he was not following, so I stopped.

"About what time do you think I'm going to die?" he asked.

"What?"

"About how long will it be before I die?"

"You aren't going to die. What's the matter with you?"

"Oh, yes, I am. I heard him say a hundred and two."

"People don't die with a fever of one hundred and two. That's a silly way to talk!"

"I know they do. At school in France the boys told me you can't live with forty-four degrees. I've got a hundred and two."

He had been waiting to die all day, ever since nine o'clock in the morning.

"You poor Schatz," I said. "Poor old Schatz, it's like miles and kilometers. You aren't going to die. That's a diflerent thermometer. On that thermometer thirty-seven is normal. On this kind it's ninety-eight."

"Are you sure?"

"Absolutely," I said. "It's like miles and kilometers. You know, like how many kilometers we make when we do seventy miles in the car?"

"Oh," he said.

But his gaze at the foot of the bed relaxed slowly. The hold over himself relaxed too, finally, and the next day it was very slack and he cried very easily at little things that were of no importance.

Результаты (русский) 1:

«Хорошо, если вы хотите,» сказал мальчик. Его лицо было очень белым и там были темные области под глазами. Он лежал неподвижно в постели и , казалось , очень отдельностоящий от того, что происходит.

Я прочитал вслух Говард Pyle's14 книги пиратов, но я мог видеть , что он не был после того, что я читал.

«Как вы себя чувствуете, Schatz?» Я спросил его.

«То же самое, до сих пор,» сказал он.

Я сидел в ногах кровати и читать про себя , пока я ждал , чтобы это было время , чтобы дать другую капсулу. Было бы естественно для него , чтобы пойти спать, но когда я посмотрел он смотрел на изножье кровати, выглядит очень странно.

«Почему бы вам не попробовать пойти спать? Я тебя разбужу для медицины.»

«Я предпочел бы спать.»

Через некоторое время он сказал мне, «Вы не должны остаться здесь со мной, папа, если это беспокоит вас.»

«Это не беспокоит меня.»

«Нет, я имею в виду вы не должны остаться , если это будет беспокоить вас.»

Я думал , что, возможно , он был немного легкомысленный и после предоставления ему предписанных капсул в одиннадцать часов я вышел на некоторое время.

Это был яркий, холодный день, земля покрыта мокрым снегом , который заморожен , так что казалось, будто все голые деревья, кусты, вырезать кисти и вся трава и голая земля была лакированные со льдом. Я взял молодой ирландский сеттер для небольшой прогулки вверх по дороге и вдоль замерзшего ручья.

В доме они сказали , что мальчик отказался дать какой - либо один пришли в комнату.

«Вы не можете войти,» сказал он. «Вы не должны получать то , что у меня есть.» Я подошел к нему и нашел его в точно положении , я оставил его, бледного, но с вершины его щеки покраснели от тифа, глядя неподвижно, как он смотрел, в ногах кровати.

Я взял его температуру.

"Что это такое?"

«Что - то вроде ста,» сказал я. Это было сто два и четыре десятых.

«Это было сто два,» сказал он.

"Кто так сказал?"

"Доктор."

«Ваша температура все в порядке,» сказал я. « В этом нет ничего страшного.»

«Я не волнуюсь,» сказал он, «но я не могу удержаться от мыслей.»

«Не думаю,» сказал я. "Не парься.





«Как вы думаете , он будет делать какие - либо блага?»

«Конечно, это будет,»

Я сел и открыл Пиратский книгу и начал читать , но я мог видеть , что он не следовал, так что я остановился.

«О том , что время вы думаете , что я собираюсь умереть?» он спросил.

"Какая?"

«О том , как долго это будет , прежде чем я умру?»

«Вы не собираетесь умирать. Что с тобой?»

«О, да, я. Я слышал , как он говорил , сто и два.»

«Люди не умирают с лихорадкой сто два. Это глупо так говорить!»

«Я знаю , что они делают. В школе во Франции ребята сказали мне , что вы не можете жить с сорока четырех градусов. У меня сто и два.»

Он ждал , чтобы умереть в течение всего дня,

«Бедный Schatz,» сказал я. «Бедный старый Schatz, это как мили и километры. Вы не собираетесь умирать. Это diflerent термометр. На этом термометре тридцать-семите нормально. На таком роде это девяносто восемь.»

"Ты уверен?"

«Абсолютно,» сказал я. «Это походит на мили и километры. Вы знаете, как , сколько километров мы делаем , когда мы делаем семьдесят миль в машине?»

«О,» сказал он.

Но его взгляд на ногах кровати расслабился медленно. Держать над собой расслабился тоже, наконец, и на следующий день он был очень вялым , и он кричал очень легко на мелочи , которые не имели значения.

Результаты (русский) 2:

"Хорошо, если вы хотите," сказал мальчик. Его лицо было очень белым и были темные области под глазами. Он лежал неподвижно в постели и, казалось, очень оторваны от того, что происходит.

Я читала вслух из книги Пиратов Говарда Пайла 14, но я видела, что он не следовал тому, что я читал.

"Как вы себя чувствуете, Шац?" Я спросил его.

«Просто то же самое, до сих пор», - сказал он.

Я сидел у подножия кровати и читал про себя, пока я ждал, пока это будет время, чтобы дать еще одну капсулу. Было бы естественно для него, чтобы заснуть, но когда я посмотрел вверх, он смотрел на подножье кровати, глядя очень странно.

Почему бы тебе не пойти спать? Я разбужу тебя ради лекарства».

«Я лучше не сплю».

Через некоторое время он сказал мне: "Вы не должны оставаться здесь со мной, папа, если это беспокоит вас."

«Меня это не беспокоит».

Вопрос: "Нет, я имею в виду, вы не должны оставаться, если он собирается беспокоить вас.

Я подумал, может быть, он был немного легкомысленным и после предоставления ему предписанные капсулы в одиннадцать часов я вышел на некоторое время.

Это был яркий, холодный день, земля, покрытая мокрым снегом, который замерз так, что казалось, как будто все голые деревья, кусты, вырезать кисть и всю траву и голую землю были лакированы льдом. Я взял молодого ирландского сеттера для небольшой прогулки по дороге и вдоль замороженного ручья.

В доме они сказали, что мальчик отказался позволить кому-либо войти в комнату.

"Вы не можете войти," сказал он. "Вы не должны получить то, что у меня есть.» Я подошел к нему и нашел его в точно множеском положении, я оставил его, белолицый, но с вершинами его щеки покраснел от лихорадки, глядя еще, как он смотрел, у подножия кровати.

Я взял его температуру.

«Что это такое?»

«Что-то вроде сотни», - сказал я. Это было сто с двух и четырех десятых.

«Это было сто два», - сказал он.

«Кто так сказал?»

«Врач».

«Ваша температура в порядке», - сказал я. «Не о чем беспокоиться».

«Я не волнуюсь», – сказал он, – но я не могу не думать».

«Не думай», – сказал я. "Просто успокойтесь."

«Я принимаю это легко, сказал он и посмотрел, беспокоясь о чем-то.

«Возьми это с водой».

Как вы думаете, это принесет пользу?»

Конечно, так и будет».

Я сел и открыл Пиратскую книгу и начал читать, но я видел, что он не следовал, поэтому я остановился.

"О том, во сколько, по-твоему, я умру?" - спросил он.

«Что?»

«О том, как долго пройдет, прежде чем я умру?»

Ты не умрешь. Что с тобой?

Вопрос: О, да, я. Я слышала, как он сказал сто два.

Люди не умирают с температурой сто два. Это глупый способ говорить!

Я знаю, что они делают. В школе во Франции мальчики сказали мне, что вы не можете жить с сорока четырьмя степенями. У меня есть сто два.

Он ждал, чтобы умереть весь день, с девяти часов утра.

"Ты бедный Шац", сказал я. "Бедный старый Шац, это как мили и километры. Ты не умрешь. Это неустойчивый термометр. На этом термометре тридцать семь нормально. На этом вид это девяносто восемь.

«Вы уверены?»

«Абсолютно», - сказал я. "Это как мили и километры. Вы знаете, как, сколько километров мы делаем, когда мы делаем семьдесят миль в машине?

«О, — сказал он.

Но его взгляд на подножие кровати расслабленной медленно. Власть над собой тоже расслабилась, наконец, и на следующий день это было очень вялым, и он плакал очень легко на мелочи, которые не имели значения.

Результаты (русский) 3:

"Ну, если хочешь", сказал мальчик.У него белое лицо, под глазами черная область.Он лежал неподвижно в постели, как будто ему было безразлично, что произошло.
я громко прочел 14 - ю книгу Говарда пеля о пиратах, но я вижу, что он не следовал за тем, что я читал.
"как ты себя чувствуешь, шэйтс?"Я спросил его.
"Пока, все равно", сказал он.
Я сижу у кровати и читаю книги, ожидая, когда у меня будет время, чтобы дать мне капсулу.Он спал естественно, но когда я поднял голову, он смотрел на ноги кровати и выглядел странно.
"Почему бы тебе не попытаться заснуть?Я пришел разбудить тебя, чтобы принять лекарство. "
"я лучше буду трезвым."
через некоторое время он сказал мне: "папа, если тебе плохо, ты не должен оставаться здесь со мной".
"Я не возражаю."
"нет, я имею в виду, если это тебя беспокоит, ты не должен оставаться."
Я думаю, что у него может быть небольшое головокружение, и после того, как в 11 часов он выписал ему капсулу, я вышел ненадолго.
Был ясный и холодный день, и земля покрыта снегом, как будто все голые деревья, кустарники, Подстриженные кустарники, все травы и голые земли покрыты льдом.Я гулял по дороге с этой молодой ирландской собакой - сеттером по замороженному ручью.
дома сказали, что мальчик никого не пустил в комнату.
"ты не можешь войти", сказал он.Я подошел к нему и заметил, что он находится на том месте, которое я оставил ему, бледный, но из - за жара его щека покраснела, и он, как он пялился, не переставая пялиться на ноги.
я измерил его температуру.
"что это?"
"почти сто баксов", сказал я.тогда было сто двадцать четыре.
"тогда было 102", сказал он.
"Кто так сказал?"
"доктор."
"у тебя еще есть температура", - сказал я.не о чем беспокоиться. "
"Я не волнуюсь", сказал он, "но я не могу не думать."
"не думай", я сказал.Не нервничай. "
"Я спокоен", сказал он, похоже, немного волнуется.
"Возьми это с водой."
"как ты думаешь, что это принесет пользу?"
Конечно.
я сел и открыл книгу пиратов и начал читать, но увидел, что он не последовал за ней, поэтому я остановился.
"когда, по - твоему, я умру?"Он спросил.
"за что?"
"как долго я умру?"
"ты не умрешь.Что случилось? "
"О, да, это так.Я слышал, он сказал 102. "
"люди не умрут от пожара 102 градуса.Это глупо говорить!
"Я знаю.во французской школе мальчики сказали мне, что вы не можете жить с 44 дипломами.У меня 102. "
С девяти утра он ждал смерти.
"Ты жалкий сазз", я сказал.Бедный старый Шац, как миля и километр.Ты не умрешь.Это двухчастотный термометр.37 градусов в термометре в норме.в этом случае 98. "
"Ты уверен?"
"Конечно", сказал я.как в милях и километрах.Знаешь, как будто мы пробежали 70 миль в машине и пробежали сколько километров? "
"о", сказал он.
Но его взгляд, уставившийся на кровать, медленно ослабел.Наконец, контроль над своими эмоциями также ослабел, на следующий день стало очень расслабленным, он легко рыдает по некоторым несущественным мелочам.